Гребнев, Лука Арефьевич
Лука Арефьевич Гребнев (1867—1932) — старообрядец («федосеевец»), издатель, иконописец, духовный писатель.
Содержание
Биография
Л.А. Гребнев родился в д. Дергачи Уржумского уезда Вятской губернии в 1867 (по другим данным — в 1868) г. в семье крестьян-старообрядцев, входивших в беспоповский толк федосеевского согласия, отличавшегося от других неприятием брачного обряда. Кроме Луки, у его отца Арефия Семёновича были дети Иуда, Прасковья, Дарья и Мария.
Первый же, кто открыл Луку Арефьевича просвещённому миру, был известный писатель-краевед Е.Д. Петряев. Коротко сказав о нём в своей первой вятской книге «Литературные находки», вышедшей в г. Кирове в 1966 г., он не раз возвращался затем к талантливому крестьянину-самоучке в своих многочисленных работах о провинциальной культуре.
По данным крупнейшего отечественного библиофила М.И. Чуванова, собравшего уникальную коллекцию старопечатных книг XVI—XVII веков, ещё с 1870-х гг. ведут своё происхождение на уржумской земле старообрядческие тайные типографии. В их атмосфере и рос Л.А. Гребнев. И вовсе не случайно, что именно он в 1899 г. начал в Дергачах издание книг, которые якобы «напечатаны в типографии Почаевской». Первый оттиск сошёл с её станка 20 декабря 1899 г.
Оригиналами для Л.А. Гребнева, как сказано в статье Е.Д. Петряева в сборнике «Фёдоровские чтения. 1983», служили «рукописные и старопечатные (дониконовские) книги богатой библиотеки, собранной в его доме. Среди более 200 книг у него были Острожская Библия и Псалтырь с Часословцем».
Помимо типографского ремесла, Л.А. Гребнев первым из земляков пробует силы в фотографии, вместе с братом строит новый большой дом, сохранившийся до настоящего времени. Рабочая комната хозяина удивляла посетителей красочными росписями на стенах и потолке. За книгами в Дергачи приезжали старообрядцы со всей округи.
Есть сведения, что в 1907—1908 гг. Л.А. Гребнев работал в Москве в типографии Г.К. Горбунова - крупного фабриканта, главного попечителя и председателя комитета Преображенского прихода старопоморского благочестия. Там Л.А. Гребнев изготовил матрицы, по которым были отлиты шрифты для Преображенской типографии и позднее для собственной типографии в деревне Старая Тушка (Малмыжский уезд Вятской губернии). Сотрудничество Л.А. Гребнева с типографией Горбунова было непродолжительным из-за конфликта с управляющим типографией Р.И. Кистановым.
Л.А. Гребнев состоял в дружеских отношениях с Д.Д. Крупиным, владельцем типографии в Москве. В фондах ЛАИ УрГУ имеется фотография, на которой изображены Лука Арефьевич Гребнев, его жена Елена Трофимовна и Дмитрий Дмитриевич Крупин на Нижегородской ярмарке 20 августа 1904 г.
В совершенстве овладев типографским мастерством, Лука Арефьевич решает вернуться на Вятку, но не в Дергачи, а на родину жены Алены Трофимовны (в девичестве Черезовой) - с. Старую Тушку соседнего с Уржумским Малмыжского уезда. С собой молодые супруги привозят и двухлетнего сына Фому.
Главным делом Луки Арефьевича становится создание старообрядческой типографии. В этом непростом деле ему помогали жившие в Казани братья Василий и Евтихий Титовичи Семёновы, выходцы из вятской деревни Пальники.
В Кировском государственной архиве хранится «Прошение крестьянина Гребнева об открытии типографии со словолитнею для печатания богослужебных книг в с. Тушке Малорожкинской волости». 4 июня 1908 г. Лука Арефьевич писал «Его Превосходительству Господину Начальнику Вятской губернии»:
«На основании Высочайшего указа от 17 апреля 1905 г. о веротерпимости мы, старообрядцы, можем совершать наше Богослужение по старопечатным книгам. Но ввиду трудности изготовления этих книг в прежнее время старообрядцы не имеют их в настоящее время в достаточном количестве, и многие из нас терпят в этом неотложную нужду. Я прибегаю к Вашему великодушному вниманию, Ваше превосходительство, с нашей насущною нуждою о древнецерковных книгах и прошу Ваше превосходительство разрешить мне открыть типографию со словолитнею для изготовления церковных книг. При этом я уведомляю Вас, что в своей типографии я буду печатать только на церковно-славянском шрифте и книги, выходящие из типографии, будут всецело церковно-служебного и религиозно-нравственного направления. Земно прошу Ваше превосходительство откликнуться на нашу нужду и поддержать нас в религиозно-нравственном просвещении нашей молодёжи, которая сильно нуждается в религиозных книгах. Типографию прошу разрешить мне сделать в селе Тушка Малмыжского уезда Малорожкинской волости в собственном доме».
В архивном деле есть также виза начальника губернского жандармского управления об отсутствии у него данных о политической неблагонадежности Л.А. Гребнева и требовавшееся Луке Арефьевичу разрешение.
Основанная в том же 1908 году «Типография христиан древлеправославно-кафолического вероисповедания и благочестия» помещалась в двухэтажном деревянном доме.
Л.А. Гребнев с семьёй жил наверху, где стояли и печатные станки. Нижний этаж был отведён под литейную мастерскую. В кирпичном складе рядом с домом хранились старинные книги и рукописи.
В типографских делах Л.А. Гребневу помогали сын Фома, брат жены Михаил Трофимович Черезов, племянники Григорий и Николай Матфеевичи Фукаловы. Живший в последние годы на Украине З.М. Черезов вспоминал, что для лучшего освещения рабочего помещения Лука Арефьевич подвешивал к потолку большие стеклянные шары, наполненные водой. Они очень хорошо отражали свет установленных рядом керосиновых ламп. Типография существовала в значительной степени за счёт пожертвований от старообрядцев, которые собирал В.Т. Семёнов. Его брат помогал Л.А. Гребневу в изготовлении орнаментики для изданий, занимаясь травлением на цинке, тогда как сам печатник резал клише на дереве и на меди. Л.А. Гребнев использовал не только собственные типографские материалы, но и купленные в «прежде существовавших типографиях».
Л.А. Гребнев разбил большой сад, причем для борьбы с вредителями кустов и деревьев использовал и химические препараты. До сих пор в селе растёт посаженный им кедр. В его бывшем доме, построенном вскоре по приезде в Тушку, не одно десятилетие размещалась колхозная контора.
В 1911 г. Алена Трофимовна умерла. Все работы по хозяйству и воспитанию Фомы взяла на себя сестра Л.А. Гребнева Прасковья Арефьевна, переехавшая из Дергачей.
Первым изданием, напечатанным в Старой Тушке, стала Азбука. Это «Начальное учение человеком, хотящим учиться книг Божественнаго писания» вышло в свет тиражом четыре тысячи экземпляров и предназначалось для организованной при молитвенном доме школы. Под моленную предоставил свой дом крестьянин, наставник местной общины Алексей Андреевич Черезов.
Учились в ней дети старообрядцев со всей ближней и дальней округи. Один из них - крестьянин деревни Нижняя Тойма Мериновской волости Малмыжского уезда (теперь в Вятскополянском районе) К.Б. Шубников писал в 1913 г. в старообрядческом журнале «Церковь»:
«Отец нам дал чисто старообрядческое воспитание. Я в светской школе не учился, а получил образование дома и ещё занимался, вместе с братом, в селении Старой Тушке пению "оноваго» напева. С 12 по 18 лет я пел на крылосе (клиросе. - B.C.)».
В школе детям внушались и общечеловеческие истины, чему служили местной печати брошюры против курения и карт, объёмистый сборник «Путь, ведущий христианина к прощению», с автором которого Г.Б. Фроловым книгопечатник состоял в переписке.
Неоднократно выходили в «Христианской типографии церковнославянских, богослужебных и поучительных книг» листы «Целебника», карточки открыток с изображением «райских» птиц Алконоста и Сирина для поздравительных писем к религиозным праздникам. Тысячными тиражами печатались Псалтырь, различные каноны, Панихидники, Часовники; вышли книги: «Скитское покаяние», «Поморские ответы», «О посте отшельника», «Аптека духовная», «Беседы о таинстве брака» и др.
Книги одевались в красивые кожаные, опойковые и коленкоровые переплёты, имели изящные медные застёжки, изготовленные в местной литейной мастерской. Стоили они довольно дёшево, а самые ценные из них печатались на бумаге с водяными знаками XVIII века. Тексты украшались заставками.
Красивое оформление, чёткий шрифт, доступная цена делали тушкинские издания популярными не только в Вятском крае, но и далеко за его пределами. Их можно было купить в магазинах Москвы, Петербурга, Казани.
Лука Арефьевич печатал малоформатные издания (в 4-16-ю долю листа), попытки выпуска больших книг были пресечены закрытием типографии. Село вполне могло превратиться в один из крупных центров отечественного старообрядчества. Тем более, что для этого после 1905 года, даровавшего российским подданным свободу вероисповедания, появились все условия. Уже не таясь, как прежде, собирались старотушкинцы в двухэтажном доме одного из сельчан где и была устроена «моленная».
Лишь в 1905 году старообрядцы смогли вздохнуть свободно, а с появлением в Старой Тушке Л.А. Гребнева духовная жизнь здесь буквально забила ключом.
В 1915 году Лука Арефьевич практически перестал заниматься книгопечатанием. В августе 1917 г. его как старосту старообрядческой общины избирали делегатом на проходивший в Москве Всероссийский съезд поморцев.
Вскоре с приходом новой власти дарованная царским правительством свобода вероисповедания закончилась. И хотя «Известия Малмыжского уездного исполнительного комитета Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов» пытались доказать обратное [«Много болтают про большевиков, что будто бы они не веруют в Христа и т.д. Но так ли, товарищи, на деле? Да конечно нет. Большевики признают Христа как первого коммуниста на земле»], уже осенью 1918 года в Тушку пожаловали незваные гости.
Начальник милиции И.Г. Колотов увёз в Малмыж конфискованные печатные станки и шрифт гребневской типографии. Был арестован и сам книгопечатник. Его сестру Прасковью Арефьевну в тюрьме поставили к кирпичной стене и стали стрелять в её сторону, допытываясь, где «спрятано золото», пока она не упала без чувств.
Вскоре Гребневых освободили. Тяжело было видеть Луке Арефьевичу, как напечатанные им книги развозили по окрестным селениям, где использовали для оклеивания окон и отапливания изб. Бывало, что и ученики в школах пользовались гребневскими брошюрами вместо тетрадей. Свинцовые шрифты мужики переплавляли в рыбацкие грузила.
Последней книгой, печатанной Л.А. Гребневым, был Большой устав, он остался незаконченным.
После закрытия типографии в октябре 1918 года Л.А. Гребнев вместе с сыном Фомой и несколькими помощниками стал заниматься иконописанием и литьём медных икон. Сохранились литые иконы «Распятие Исуса Христа с предстоящими» и «Неопалимая Купина».
В 1920—1929 гг. из его мастерской выходили также колокольчики, втулки для тарантасных колёс, шестерни ручных дрелей. Но главной страстью бывшего книгопечатника по-прежнему оставались книги. В его кирпичном складе в то время хранилось около двухсот книг XVI—XVII вв., в числе которых были «Острожская Библия» печати Ивана Федорова 1581 г., «Псалтырь» издания Мамоничей (Вильно, 1593 г.), «Катехизис» 1595 г., «Евангелие учительное» Василия Бурцева 1639 г.
Всё это, а также «большое количество рукописей времён царя Михаила Федоровича, в том числе много богослужебных книг с крюковыми нотами, иногда миниатюрные издания изумительно тонкой работы» и увидели 21 мая 1922 года сотрудники Малмыжского уездного музея Н.А. Машковцев, А.И. Пентегов и М.Г. Худяков (впоследствии видный ученый-археолог, репрессированный в Ленинграде в 1930-х гг.). В сохранившемся отчёте об их «экскурсии» в Старую Тушку названы ещё «список Соборного уложения, рукописи поморские, рукописи современные московского, казанского и вятского письма ... киевские издания Петра Могилы». Увидели они также написанные Лукой Арефьевичем иконы, большую картину «Пять патриархов», «великолепные клише заставок, собственноручно им гравированные на дереве». Назвав Л.А. Гребнева «не только печатником, но и талантливым художником, тонко владеющим кистью, и изумительным гравёром», авторы отчёта пишут о своём глубоком впечатлении от увиденных сокровищ.
Лука Арефьевич пытался сотрудничать с советской властью, стремясь в новых условиях продолжать просветительскую деятельность. Он принимал активное участие в создании и работе Ново-Тушкинского краеведческого музея, организованного в 1921 году молодым учителем А.И. Янкиным. Печатник передал в музей шрифты, клише заставок, инструменты, документы, книги из своей библиотеки, принимал экскурсантов у себя дома, знакомил их с историей старообрядчества, в 1924 году получил благодарность от властей «за содействие местному музею и за пожертвование многих ценных древнерукописных и первопечатных книг». В рукописи «Музейные проблески» книгопечатник назван большим другом музея и заведующим старообрядческим отделом в нём.
Вскоре А.И. Янкин переехал в центр тогдашнего района село Шурму, переведя туда и своё детище. В 1938 году Александр Иванович умер в больнице города Казани. Оставшиеся без заботливых рук музейные экспонаты и 10-тысячная библиотека были растащены. Лишь небольшая часть всего этого попала в музеи Малмыжа и Кирова.
В 1924 году Лука Арефьевич вновь избирался делегатом на съезд поморцев в Москве. Тогда же часть книг из своего собрания он предоставил книголюбам столицы на выставку древнерусских печатных раритетов, за что получил благодарность. В 1926 году Л.А. Гребнев передал в музей Янкина всё самое ценное, что у него было. Кроме множества книг и рукописей от «тушкинского старца» поступило несколько пачек неразобранных деловых бумаг и писем.
В 1923 (или 1924) году сын книгопечатника Ф.Л. Гребнев женился на уроженке д. Шорино Уржумского уезда Анне Ивановне Тимшиной. В 1925 году у них родился сын Доримент, в 1928 - дочь Агния, в 1929 - Анфиса.
Агния Фоминична Гребнева вспоминала, что однажды, когда её деда, в который уже раз арестовали и отправили в Малмыж, она целыми днями сидела у окна и приговаривала: «Дедушка, иди сюда домой». Примерно через месяц он вернулся. Все говорили девочке: «Ты его звала, вот его и отпустили». Когда Лука Арефьевич вошёл в дом и отвесил всем земной поклон, проказница внучка возьми да и сядь ему на шею... Самые тёплые воспоминания остались у А.Ф. Гребневой о сестре деда Прасковье Арефьевне. Её и других детей она учила вере в Бога, соблюдению обрядов и грамоте по напечатанной в Тушке Азбуке и по книгам «древляго письма». По ночам тайно изготовляла свечи. Перед сном всегда говорила: «Ребята, простите меня, Христа ради, вдруг я кого сегодня обидела, а ночью умру».
Судьба Л.А. Гребнева и его сына Фомы сложилась трагично. Пролить свет на их последние годы позволяют воспоминания старожилов и документы, найденные в архиве нынешнего Управления Министерства безопасности Российской Федерации по Кировской области.
Лояльность Л.А. Гребнева новому режиму не оградила его от раскулачивания и арестов. В 1930 году Лука Арефьевич был раскулачен, летом или осенью 1931 года арестован, освобождён после месячного содержания в тюрьме. С октября 1931 года стал служителем культа в поморской общине старообрядцев. 14 мая следующего года Лука Арефьевич был вновь арестован по обвинению в создании и руководстве «контрреволюционной организацией старообрядцев-поморцев», приговорён к 3 годам ссылки. Один из документов свидетельствует, что он «по пути следования умер в гор. Котласе».
В доме Луки Арефьевича впоследствии размещался детский сад - 60 ребятишек с двумя воспитателями.
Судьба членов семьи
Когда Л.А. Гребнева отправили в ссылку, его внучка Агния жила в Старой Тушке вместе с Прасковьей Арефьевной. Родители её, Фома Лукич и Анна Ивановна, с малолетними Анфисой и Дориментом были вынуждены уехать за пределы края. Пристанище нашли в городе Красноуральске. Вскоре Фому призвали на пять лет в трудармию. Жена вернулась с детьми обратно. Жить стали в Дергачах. В 1932 году Анны Ивановны не стало. Мужа на похороны не отпустили. Приехал он лишь в 1935 году после демобилизации. Устроился работать на лесосплав в посёлок Плотбище. Затем вновь женился, переехал в Старую Тушку, что, как полагает Агния Фоминична, его и сгубило.
Друг детства и юности Ф.Л. Гребнева З.М. Черезов вспоминал:
«Погиб он по политическим мотивам. Были у него завистники его таланта. Когда он работал бакенщиком, каким-то способом начал отливать нательные крестики. Был такой Никифор Иванович Хлюпин, которого они учили формовать в печке изделия. Впоследствии он работал в сельсовете. Когда он узнал, что Фома льёт кресты, мы, говорит, найдём ему место, чтобы он забыл это ремесло навсегда».
Ф.Л. Гребневу было вменено в вину хранение холодного оружия (в доме висела шашка, оставшаяся от уехавшего в Среднюю Азию прежнего хозяина). Увезли Фому Лукича ночью. Сказали, что вещи не нужны, забирают ненадолго. Оказалось, навсегда. 9 октября 1937 года по стандартному обвинению в «контрреволюционной агитации» сын книгопечатника был приговорён к десяти годам исправительно-трудовых лагерей. Уже в январе 1938 года стало известно о его смерти.
Детей Фомы Лукича продолжала воспитывать Прасковья Арефьевна. Скончалась она в 1942 году в возрасте 79 лет.
Доримент, окончив в селе Русский Турек семилетку, стал работать в посёлке Аркуль электросварщиком. Женился. В 50-е гг. они с супругой уехали в Свердловск, где устроились на турбомоторный завод (сейчас на нём трудится их дочь Ирина). В 1974 году Доримента Фомича не стало. Годом раньше в 43-летнем возрасте скончалась и его также жившая в Свердловске сестра Анфиса. После окончания Уржумской фельдшерско-акушерской школы она 5 лет провела на Камчатке, затем работала в костно-туберкулезном санатории в Русском Туреке. С мужем-военным жила в Германии, пока в конце 50-х его не перевели на Урал. В последние годы Анфиса Фоминична - медсестра в роддоме. У неё остались два сына: Сергей и Александр.
Дом сестры стал родным для Агнии Фоминичны. До этого были колхоз в Дергачах, детский дом в Русском Туреке, магниевый завод в г. Соликамске. Получив медицинское образование, Агния Фоминична стала процедурной сестрой. Работала ею и в Свердловске до самого выхода на пенсию.
Так сложилась судьба внуков вятского самородка Л.А. Гребнева, в память о котором Агния Фоминична бережно хранит несколько старинных фотоснимков да не имеющую цены книгу в потёртом кожаном переплёте, писавшуюся ее дедом и отцом (им же принадлежат многочисленные красочные иллюстрации) и оставшуюся незавершённой.
По этому сборнику поучительных историй из жизни святых и царей девочка вместе с другими детьми обучалась грамоте. Потом книга исчезла и обнаружилась в д. Шорино, откуда её увезла в Пермь родственница Гребневых Е.А. Чекалкина. После смерти Евлампии Александровны реликвия попала в Латвию к О.А. Шмаковой, а от Олимпиады Антиповны - в Свердловск к прямой продолжательнице гребневского рода.
Благодаря А.Ф. Гребневой ксерокопии книги есть теперь в Библиотеке Российской академии наук и Кировской областной научной библиотеке им. А.И. Герцена.
Старотушкинский молитвенный дом
В 1930-е годы была предпринята попытка закрыть старотушкинский молитвенный дом, в котором служил Л.А. Гребнев. Дело происходило на общем собрании членов только что созданного отделения колхоза «Двигатель» с центром в селе Рожки. На собрании присутствовали представитель газеты «Горьковская коммуна» и оставивший воспоминания о тех годах житель деревни Аргыж Малмыжского района Г.К. Селезнёв. Григорий Кузьмин пишет:
«На повестке дня были два вопроса: о закрытии кабака и церкви, и о приёме в колхоз. По первому вопросу с час говорил представитель редакции, старался изо всех сил доказать вред водки. По этой части доклада женщины ему поддакивали и, торжествуя, вслух говорили: вот наш-то спаситель, да откуда такого умного человека Бог сбросил? А когда он стал говорить насчёт закрытия церкви или, как у них, староверов, говорят, моленной, у женщин пропали все радости, и начали вздыхать тяжело. Вот начали голосовать. Женщины и десять мужиков проголосовали за закрытие кабака, получилось большинство. Вопрос решён - торговля вином закрыта. Второй раз поставили на голосование вопрос о закрытии церкви-моленной. Получилось меньшинство голосующих «за»... Было 20 заявлений о приёме в члены колхоза, приняли всех».
Старотушкинский молитвенный дом сумел пройти через все десятилетия воинствующего атеизма. В последние годы от рук грабителей сильно пострадал иконостас, часть икон которого писали мастера из города Владимира, а часть - Л.А. Гребнев и талантливый местный живописец Р.И. Ваганов. Немало ценных образов ушло за пределы не только области, но и страны (два из украденных были обнаружены в Италии).
Память
В июле 1989 года здание дома и служба в нём впервые были показаны по областному телевидению в передаче цикла «Люди и память». Пожалуй, широкому зрителю храм предстал впервые после того, как его фотографию дал в 1969 году на своих страницах «Старообрядческий церковный календарь». Центральной фигурой телепередачи был, разумеется, Л.А. Гребнев.
На личности Луки Арефьевича была сфокусирована и первая часть телепередачи о вятских старообрядцах «Ради "древлего благочестия"», демонстрировавшейся в марте 1998 года. Старожилы с любовью вспоминали о своём замечательном земляке, радовались возвращению памяти о нём.
Не может не радовать обращение к личности Луки Арефьевича юных исследователей. В дипломной работе «История старообрядцев филипповского и федосеевского толков в Уржумском районе» книгопечатнику отвела несколько страниц ученица краеведческой школы областного Центра детско-юношеского туризма и экскурсий Евгения Ремезова, труд которой был признан в 1997 г. одним из лучших.
Подробные биографические данные о Луке Арефьевиче Гребневе изложены в более чем 20 научных статьях, доцентом Кировского гуманитарного университета, В.К. Семибратовым.
Источники:
- Церковно-научный центр «Православная Энциклопедия»
- Книжница Самарского староверия
- Семибратов В.К. Л.А. Гребнев – просветитель, типограф, книжник.
- "Русское медное литьё"
- http://www.borovskold.ru
- http://www.kirovold.ru
- http://hist.igni.urfu.ru
Ссылки
- Гребнев Лука Арефьевич на сайте "Уржумская земля".
- Гребнев Лука Арефьевич в Википедии.
- Издатель-печатник федосеевец Лука Арефьевич Гребнев.
- Владимир Семибратов. Птицы из «едемского рая». Соревнование Луки Гребнева с великими. // Вятский культурный журнал "Бинокль"
