3-й Сибирский авиаотряд — различия между версиями

Материал из энциклопедии "Вики-Поляны"
Перейти к: навигация, поиск
Строка 72: Строка 72:
  
 
В 10:10 со стороны противника появился аэроплан. И, описав несколько кругов над ж/д мостом, сбросил две бомбы: одну на ж/д мост и другую на 7 батарею, обе упали в стороне от указанных целей, не причинив вреда. После этого при следовании на Ниж. Заструг и село Сосновка сбросил воззвания в расположение 3 и 4 Петроградских полков с призывом ком. сиб. армией Гайды переходить в плен."
 
В 10:10 со стороны противника появился аэроплан. И, описав несколько кругов над ж/д мостом, сбросил две бомбы: одну на ж/д мост и другую на 7 батарею, обе упали в стороне от указанных целей, не причинив вреда. После этого при следовании на Ниж. Заструг и село Сосновка сбросил воззвания в расположение 3 и 4 Петроградских полков с призывом ком. сиб. армией Гайды переходить в плен."
{{конец цитаты|источник=Журнал боевых действий 28 стрелковой дивизии РККА<ref>Ф.1328, д.оп.1, д.358, л.76.</ref>}}
+
{{конец цитаты|источник=Журнал боевых действий 28 стрелковой дивизии РККА<ref>РГВА. Ф.1328, д.оп.1, д.358, л.76.</ref>}}
  
 
В середине мая 3-й Сибавиаотряд – в Елабуге<ref>РГВА. Ф.40025, оп.1, д.22, л.5.</ref>.
 
В середине мая 3-й Сибавиаотряд – в Елабуге<ref>РГВА. Ф.40025, оп.1, д.22, л.5.</ref>.
Строка 81: Строка 81:
  
 
26 мая «Фарман-30» 3-го Сибавиаотряда, вылетевший на бомбардировку [[Станция Вятские Поляны|станции Вятские Поляны]], был атакован «Фарманом» 7-го разведотряда. Лётчик-наблюдатель «Подгородников, сохраняя полное спокойствие, в нужный момент открыл меткий пулемётный огонь, чем заставил снизиться, а затем во время последовавших смелых атак искусным огнём, не давая противнику опомниться, вынудил на высоте 200 м уйти в глубокий тыл, не дав таким образом выполнить разведку». По отчёту советского лётчика всё наоборот: «самолёт противника удалился со снижением в своё расположение»<ref>Хайрулин М.А., Кондратьев В.И. Указ.соч. С.151-153.</ref>.
 
26 мая «Фарман-30» 3-го Сибавиаотряда, вылетевший на бомбардировку [[Станция Вятские Поляны|станции Вятские Поляны]], был атакован «Фарманом» 7-го разведотряда. Лётчик-наблюдатель «Подгородников, сохраняя полное спокойствие, в нужный момент открыл меткий пулемётный огонь, чем заставил снизиться, а затем во время последовавших смелых атак искусным огнём, не давая противнику опомниться, вынудил на высоте 200 м уйти в глубокий тыл, не дав таким образом выполнить разведку». По отчёту советского лётчика всё наоборот: «самолёт противника удалился со снижением в своё расположение»<ref>Хайрулин М.А., Кондратьев В.И. Указ.соч. С.151-153.</ref>.
 +
 +
По отчётам авиаотряда, бомбардировка станции Вятские Поляны оказалась результативной: «было сброшено 2 мины по 50 фунтов, попавших в полотно ж.д., разрушив его совершенно и красные в течение двух дней не появлялись на этом месте»<ref>РГВА. Ф.40025, оп.1, д.22, л.50.</ref>.
 +
 +
Всего в мае лётчики 3-го отряда совершили 18 полётов, налетав 24 боевых часа<ref>РГВА. Ф.40025, оп.1, д.22, л.66.</ref>.
  
 
:См. также: [[Бомбёжки и первый воздушный бой у Вятских Полян]]
 
:См. также: [[Бомбёжки и первый воздушный бой у Вятских Полян]]
  
 +
=== Отступление ===
 +
20 июня прапорщик А.Д. Муратов на «Ньюпоре-23» открыл огонь по «Фарману-30» 7-го разведотряда, только что отбомбившемуся по станции Оса, но из-за заглохнувшего двигателя пришлось прервать атаку и планировать на вынужденную посадку. Самолет скапотировал, и Муратов получил серьезные ушибы. Красные летчики, впрочем, даже не заметили пулеметного огня противника, но у них тоже заглох мотор, и самолет, едва перелетев Каму на последних метрах высоты, сел, сломав шасси и правую нижнюю плоскость .
 +
 +
В конце июня отряд базировался в Кургане: «с 24 по 25-е июня из донесений летчиков видно, что численного преимущества красных перед нашими частями совершенно не усматривается, даже наоборот, замечено везде наше численное преимущество. Крупных перебросок тоже не обнаружено» . Здесь отряд получил задание: «совершить ряд специальных полетов только до позиции, только для разбрасывания прокламаций и, донося… сколько брошено пудов» .
 +
 +
Всего в июне летчики 3-го отряда совершили 12 полетов, налетав 15 боевых часов, в т.ч. 5 полетов – штабс-капитан П.М. Фаддеев и 7 – старший унтер-офицер Д.И. Затыкин. Прапорщик М.А. Снегирев находился в командировке в Новониколаевске, прапорщики А.Д. Муратов и Ю.И. Римша – в отпусках .
 +
 +
В конце июля отряд базировался в районе Тюмени. Материальная часть его оставляла желать лучшего: 2 «Сопвича», 2 «Ньюпора» и «Фарман-30», «из которых 2 Сопфита исправны и представляют боевую ценность, в ближайшее время будет выпущен из ремонта Фарман тип 30, а о боеспособности двух Ньюпоров вопрос остается открытым». Еще один «Фарман-30» 3-го Сибавиаотряда, «только что выпущенный из ремонта», был прикомандирован к 5-му корпусному авиаотряду и вместе с «Ньюпором» представлял его «боевую ценность». «Благодаря отсутствия автомобильнаго и коннаго обоза», отряд пользовался 25-ю железнодорожными вагонами. Требовалось 20 парных и 10 одноконных повозок, 2 грузовых и 1 легковой автомобилей, 2 мотоцикла .
 +
 +
Начвоздухфлотвостокфронт капитан А.К. Белов докладывал, что «невозможно установить линию фронта… кое-где болтаются отдельные эскадроны, разъезды, а пехота передвигается на подводах» и, что в «теперешних условиях фронта сведения летчиков будут бледны, а в особенности учитывая большое количество леса, которое затрудняет разведку», и, вспоминая успех в Вятских Полянах, «полагал бы более полезным имеющиеся самолеты использовать с целью бомбометания» .
 +
 +
13 июля экипаж П.М. Фаддеева и В.И. Шатилова сбросил 10 тысяч прокламаций, экипаж Д.И. Затыкина и Н.В. Подгородникова – 15 тысяч. Затыкин и Подгородников 17 июля снова разбросали 10 тысяч прокламаций, 18 июля – 20 тысяч .
 +
 +
20 июля командир авиагруппы Сибирской армии А.К. Белов сообщал командиру зенитной батареи капитану Воскресенскому: «…самолеты все время перелетают из Камышлова в Тюмень, из Ялуторовска в Тюмень и Камышлов, телеграф же так загружен, что посылать заранее телеграммы с предупреждением бесполезно, поэтому при всех полетах никакого открывать огня не следует, если же у меня будут получены сведения о появлении самолетов противника, а эти сведения у меня имеются раньше всех, то я срочно Вас об этом уведомлю» .
 +
 +
За июль 3-й Сибавиаотряд в 13 полетах налетал 28 боевых часов .
 +
 +
21 августа в отряд прибыли прикомандированные лейтенанты французской службы Биллевич и Чемесов. 23 августа в отряд поступил военный летчик подпоручик Ильин, 29 августа – военный летчик прапорщик Н.М. Брагин. 1 сентября к отряду был прикомандирован поручик Жуков. 5 сентября в отряд поступил военный летчик прапорщик Баженок («с того же числа убыл на излечение»), 6 сентября – прикомандирован подпоручик М.И. Танский. Подпоручик Ю.И. Римша, еще 4 июня убывший в кратковременный отпуск, до сих пор из него не вернулся, «где находится: неизвестно». Таким образом, на 8 сентября 1919 года в составе 3-го Сибирского авиационного отряда числились:
 +
* военные летчики: штабс-капитан П.М. Фаддеев (командир отряда), подпоручик Ю.И. Римша, лейтенант Чемесов, прапорщик Баженок, прапорщик Н.М. Брагин, прапорщик И.К. Ефремов, прапорщик А.Д. Муратов, прапорщик М.А. Снегирев;
 +
* летчики-наблюдатели: штабс-капитан Н.В. Подгородников, поручик Л.П. Габаев, поручик Жуков, подпоручик Ильин, подпоручик М.И. Танский, лейтенант Биллевич, прапорщик Д.А. Левашов, прапорщик В.И. Шатилов .
 +
 +
С 21 сентября Сибавиаотряд базировался на станции Голышманово .
 +
 +
К концу сентября отряд, базировавшийся уже на станции Вагай, пополнился военными летчиками подпоручиком Шишковским и прапорщиком Трофимовым. С этого времени Ю.И. Римша в списках отряда не значился .
 +
 +
23 сентября капитан А.К. Белов нанес удар всеми силами авиагруппы. Всего могло вылететь 6 самолетов: 4 самолета 14-го Сибирского отряда во главе с начальником отряда штабс-капитаном Н.В. Осиповым и 2 самолета 3-го отряда (экипаж начальника отряда штабс-капитана П.М. Фаддеева и подпоручика М.И. Танского, другой самолет пилотировал прапорщик И.К. Ефремов, а наблюдателем с ним летел командир авиагруппы капитан А.К. Белов). Вылетев якобы на разведку, авиагруппа прошла над железной дорогой Вагай – Заводоуковская – Ялуторовск – Богандинская, бросив бомбы на эти станции, 5 красных эшелонов, обнаруженных между Ялуторовском и Богандинской, были «обстреляны пулеметным огнем». Затем, пройдя над трактом Богандинская – Кивы – Романова – Сингульская – Бешкильское – Скородумы, группа вернулась на аэродром .
 +
 +
Результат был впечатляющим: «…по показанию пленных красных налеты наших аэропланов на Ялуторовскую ж.д. линию произвели в тылу противника большую панику» .
 +
 +
Авиаверх подполковник С.Н. Колегов отреагировал по-своему: «не понятно почему для разведки по одному маршруту полетели 6 самолетов, официальной задачи бомбометания не было, результаты разведки не помещены полностью, все существенное должно быть сообщено немедленно (иначе незачем летать на разведку)». И добавил: «Прошу иметь ввиду, что разсчитывать на пополнение самолетами из-за границы нельзя, также как и на постройку самолетов Сибири» .
 +
 +
Задетый за живое Белов довольно резко ответил «авиаверху полковнику Колегову» и «авиавостфронту полковнику Шаньгину», в т.ч. и так: «Со своей стороны по долгу совести и службы должен отметить особенно те налеты, где летчики, летая глубоко в тылу на 150 – 300 метров, приносят пулевыя пробоины. Полагал бы справедливым за это награждать только Георгиевским оружием и Владимиром 4 степени. Не вина летчиков, что последние бои не совсем для нас успешны. Отряды все, что могут, дают» .
 +
 +
Колегов гнул свое: «Пополнение фронта новыми самолетами, как выяснилось, не представляется возможным. Поэтому примите самыя строгия меры к сокращению полетов, которые производите только действительно важных случаях, и по заданиям начальства, причем возможно меньшим количеством самолетов, чтобы не остаться совершенно без воздушной разведки к весне и при возможных весенних операциях армий» .
 +
 +
Самолеты, действительно, были плохи. Белов так распределял задания: 14-му отряду, «имеющему более лучшие самолеты, будут обслуживать более глубокий тыл» и 3-му отряду «с истрепанными самолетами, будут выполнять задачи армейския и помощь своей пехоте» . Всего в 3-м отряде насчитывалось 5 «Сопвичей», 1 «Ньюпор-17» и «Попов-VII» .
 +
 +
Кроме всего прочего, была плохая погода. Например, «15 – 16 сентября из-за дождливой погоды полетов не могло быть». 29 сентября Белов доносил: «Мешают работе почти ежедневные дожди, погоду приходится урывать на час, на два» .
 +
 +
Состав отряда на 1 октября оставался почти тем же. Вместо лейтенанта Биллевича был прикомандирован летнаб лейтенант французской службы Клионовский .
 +
 +
Командарм 1-й Сибирской армии генерал-лейтенант А.Н. Пепеляев оценил налет на железную дорогу: «Приказываю завтра 1-го октября утром в 10 часов вылететь всем а/планам, захватить возможно большее число бомб и бандировать ст. и с. Заводоуковское и, если возможно будет, то совершить два рейса» .
 +
 +
Колегов не преминул напомнить Белову, что «авиация только оперативно подчиняется штабу Сибармии, непосредственно – Авиаверху» .
 +
Поэтому «бандировать» приходилось и «литературными бомбами». Летчики критиковали их: «часто составлены детски наивно и несодержательны, что не стоит на них тратить бумагу». Считали нужными и полезными прокламации «о Земском собрании, о земле для трудящегося крестьянина», а еще, «где написано, что пришедшим с этими листками ничего не делается… у красных вбито в головы, что всех переходящих белые разстреливают». А.К. Белов требовал: «присылайте дельных серьезных и их надо разбрасывать» .
 +
 +
Летчики разведывали и фотографировали укрепления противника по реке Тобол: «тяжело одно: все приходится делать кустарным способом» .
 +
В 13 часов 10 минут 11 октября капитан А.К. Белов получил сведения «о пролете краснаго самолета» и отдал приказание «исправные самолеты отправить на фронт для атаки самолета красных». «Через 7 минут первый наш был в воздухе и последний вылетел на двадцатой минуте», «несмотря, что ангары были закрыты и все чины отряда обедали». Белов сомневался, что это был самолет противника: «По странному совпадению как раз в 13 час. 2 мин. возвратился с фотографирования капитан Фаддеев, прошу точно проверить: его не могли принять за краснаго?»
 +
 +
Вероятно, что самолет все же был красным, 10-го разведотряда, прибывшего в Ялуторовск 9 октября. По сведениям М.А. Хайрулина и В.И. Кондратьева 11 октября произошел первый воздушный бой красного «Ньюпора-23» с «Сопвичем» 14-го авиаотряда над селом Новозаимское . Видимо, этот бой состоялся 12 октября, т.к. этим числом просил начальника штаба Северной группы Сибирской армии полковника Савченко: «Запросите те части, которыя видели сегодня утром бой нашего самолета с красным» .
 +
 +
12 и 14 октября красный «Сопвич» дважды бомбил аэродром Сибирской авиагруппы у станции Вагай, впрочем, безрезультатно. Оба раза прапорщик М.А. Снегирев вылетал на перехват, и тоже безрезультатно .
 +
 +
Задания Сибирской авиагруппе и 3-му Сибавиаотряду продолжали поступать. Пепеляев требовал новых бомбардировок: «Секретно передайте приказание командирам 3 и 14 авиаотрядов сделать срочно только групповой налет с минами на Падун и можно сбросить бомбы в окопы... и обстрелять из пулеметов» . Снова бомбили Ялуторовск, но «на ж.д. полотно попала только одна бомба, остальныя упали на различных расстояниях от станции» . Начдив-3 просил «установить местоположение гаубичной и легкой батарей противника» . 17 октября капитан Фаддеев представил «две ленты фотографических снимков района реки Тобола, от дер. Пономарево и южнее до дер. Шашева» .
 +
 +
Так интенсивно белая авиация на Востоке России еще не летала, не менее активной была красная. На возникшие трудности с распознаванием самолетов командование отреагировало введением новых опознавательных знаков:
 +
{{начало цитаты}}
 +
«Ввиду… поступающих от частей жалоб трудности распознавания существующих опознавательных знаков на наших самолетах генкварвосток утвердил следующий дополнений (так в тексте – Ю.Г.) к существующим трехцветным кругам знак: две черных перекрещивающихся крестообразно полосы посредине нижних поверхностей с нижней стороны. Размеры креста соответствуют ширине крыла, причем ширина полосы равна одной пятой ея длины. Опознавательныя знаки трехцветных кругов остаются на прежнем месте. Пр.14006. 23 окт. 1919 г. г. Омск» .
 +
{{конец цитаты}}
 +
 +
Вряд ли новые знаки успели появиться на крыльях самолетов 3-го Сибавиаотряда. 29 октября капитан Белов разрешил перелететь авиагруппе на разъезд № 40 Омской железной дороги, «приняв во внимание, что эшелон может быть продвинут через несколько дней» . Началось отступление Сибирских армий от Тобола. Накануне, 27 октября, капитан Фаддеев получил из ремонта «Ньюпор-23» .
 +
 +
27 октября лётчики-наблюдатели штабс-капитан Подгородников и поручик Габаев отбыли в Спасское, «в авиашколу полковника Ивкова» . 6 ноября «лейтенант 1-го Иностраннаго легиона Клиановский... выбыл, согласно личнаго приказания полковника Вуазен» . 10 ноября «подпоручик Шишковский убыл... в район гг. Иркутск – Чита для подыскания квартир и помещения для чинов и имущества отряда» .
 +
 +
=== В составе Народно-Революционной армии Политцентра ===
 +
В декабре 1919 года 3-й Сибавиаотряд находился в Иркутске. 21 декабря 1919 года здесь, в Иркутской губернии, началось поднятое Политцентром эсеровское восстание. 24 декабря повстанцы, ставшие Народно-Революционной армией (НРА), захватили на станции Батарейной, кроме всего прочего, 4 самолета .
 +
 +
На сторону Политцентра перешли, почти в полном составе, 3-й и 14-й авиаотряды и авиационный поезд-мастерская, чему способствовала активная деятельность летчика 3-го отряда прапорщика Н.М. Брагина. Под руководством Брагина летчики 3-го Сибавиаотряда совершили несколько боевых вылетов в поддержку революционных сил Иркутска. С 26 по 30 декабря Брагин, Фаддеев, Арсеньев, Чернышев, Ситников, Жуков сбрасывали над городом листовки Сибревкома с лозунгом «Вся власть Советам» . Один из этих полетов, 27 декабря, так запомнился очевидцу: «в 3 часа дня по Береговой улице пролетел аэроплан и сбрасывал прокламации, которые, блестя на солнце, походили на голубков». По свидетельству того же очевидца 1 января 1920 года, в «3 ½ ч. вечера – аэроплан сделал два круга над городом, сбросил литературу и бомбу, разорвавшуюся на углу Арсенальской и 5-й Солдатской, есть пострадавшие» . Это единственный случай воздушной бомбардировки Иркутска.
 +
 +
Н.М. Брагин и П.М. Фаддеев – летчики 3-го авиаотряда. К каким отрядам относились Арсеньев, Чернышев, Ситников и Жуков, остается неизвестным. В списках 3-го и 14-го отрядов, представленных 5 – 6 января 1920 года начальнику Воздушного флота НРА командирами отрядов П.М. Фаддеевым и Н.В. Осиповым, они не значатся. В 3-м отряде состояли летчики Баженок, Н.М. Брагин, И.К. Ефремов, Д.И. Затыкин, А.Д. Муратов, М.А. Снегирев, Трофимов, П.М. Фаддеев; в 14-м – Г.Е. Борчук, И.Н. Бочаров, Васильев, В.Э. Гильбих, Н.В. Осипов, И.А. Панченко, Н.А. Преображенский .
 +
 +
18 января все тот же очевидец Н.С. Романов отметил еще один полет над Иркутском: «С 12 часов два аэроплана сбрасывали № […] газеты Народной революционной армии» .
 +
 +
23 января 1920 года войска НРА были сведены в Восточно-Сибирскую советскую армию (ВССА) . В составе ВССА была создана авиационная группа, в состав которой вошли 3-й и 14-й Сибавиаотряды, переименованные соответственно в 1-й и 2-й авиаотряды .
  
 
== Примечания ==
 
== Примечания ==

Версия 23:30, 16 апреля 2019

3-й Сибирский авиаотряд - авиационная воинская часть в составе Сибирской армии адмирала А.В. Колчака.

Историческая справка

Перелёт

В начале июля 1918 года к белым перелетел в полном составе красный Оренбургский авиационный отряд.

6 июля 1918 года в штаб Западно-Сибирского отряда полковника Г.А. Вержбицкого на автомобиле прибыл лётчик красного Оренбургского авиационного отряда поручик В.В. Аносов, сообщивший о предстоявшем перелёте, а 7 июля из Ялуторовска на станцию Голышманово через линию фронта перелетел командир отряда штабс-капитан П.П. Сергеев. 9 июля перешедший на сторону белых Оренбургский отряд сосредоточился на станции Вагай. Кроме уже упоминавшихся П.П. Сергеева и В.В. Аносова, он состоял из военных лётчиков поручика П.К. Шрейдера, прапорщика Ю.И. Римши, лётчиков-наблюдателей штабс-капитанов С.И. Дуле-Дилена, Н.В. Подгородникова, П.М. Свирчевского, прапорщика В.И. Шатилова, 15-ти других чинов[1].

Историк белого движения Б.Б. Филимонов со слов очевидцев так описал это событие[2]:

«В районе ст. Омутинская к белым перебежал начальник авиационного парка красных. Он со своим помощником проскочил через красные посты на автомобиле. Прибыв в штаб полковника Вержбицкого, он просил, чтобы белые завтра не стреляли по аппаратам, так как они завтра перелетят к ним, кроме того, он предлагал дать ему команду для захвата всей базы авиационного парка. Сначала ему не поверили, но затем согласились дать людей с условием, что в случае западни первая пуля будет ему. На следующий день, действительно, белые войска увидели, как один за другим в их тыл перелетело несколько аппаратов со стороны красных, а ночью полковник Вержбицкий направили команду для захвата авиационной базы согласно указаниям перебежчиков. База эта находилась где-то неподалеку, но в стороне от линии железной дороги. В полной целости и сохранности она перешла в руки белых» .


М.С. Смольянинов со слов поручика Аносова, встреченного им 9 ноября 1918 года во Владивостоке, записал в своём дневнике[3]:

«Аносов был при взятии Двинска захвачен немцами в плен, затем бежал от них и получил личное назначение Троцкого командовать авиаотрядом, идущим на фронт. С Троцким он виделся в Москве… По прибытии на «фронт» Аносову удалось споить своих солдат и, проделав более 100 верст походным порядком по просёлкам, переправить обоз своего авиаотряда на эту сторону, его же три аэроплана прямо перелетели. После такого наглого обмана большевики, по словам Аносова, оценили его голову в 50000 руб.»


Материальная часть авиаотряда состояла из трёх самолетов системы «Фарман № 30». На его вооружении имелось семь пулемётов «Льюиса» и к ним 30 тыс. патронов. Томская газета «Сибирская жизнь» сообщила[4]:

«Отряд предложил себя в распоряжение правительственных войск, желая служить временному сибирскому правительству. Отрядом доставлены три аэроплана системы Фармана, легковой и грузовой автомобили, мотоциклет, несколько пулемётов и много авиационного материала. Всё доставленное находится в полной боевой готовности, и от лётчиков получены весьма ценные сведения[5]»


Это был самый масштабный перелёт от красных к белым за всю Гражданскую войну.

Штабс-капитан П.П. Сергеев 10 июля 1918 отправился с докладом в штаб Сибирской армии, передав командование поручику В.В. Аносову, и в тот же день был зачислен в резерв чинов при штабе Западно-Сибирского военного округа. Приказом по Сибирской армии от 13 июля 1918 года Оренбургский авиаотряд был переименован в 3-й Сибирский авиаотряд с включением в состав Степного Сибирского корпуса. 17 июля в резерв чинов был отчислен поручик В.В. Аносов, а в командование отрядом вступил подпоручик К.Ф. Святогор (Святогорский). Приказом по корпусу от 18 июля авиаотряд был придан к 1-й Степной (4-й) Сибирской стрелковой дивизии и бессменно находился при ней всё последующее время.[6]

В резерве. Череда неудач

Судьба не была благосклонна к летчикам 3-го Сибирского авиаотряда. В боевой работе их преследовали неудачи. До такой степени, что у других участников боевых действий под Тюменью сложилось впечатление: «авиационный отряд не остался в составе колонны полковника Вержбицкого, но отбыл в тыл белых». Виной тому были частые поломки самолётов.

14 июля 1918 по приказанию начальника штаба 1-й Степной дивизии поручик П.К. Шрейдер должен был произвести авиационную разведку позиций противника. Во время разбега у самолёта отказал мотор, в результате чего он на большой скорости вышел за пределы взлётной полосы, попал в яму и повредил правое крыло.

С 20 июля отряд находился в резерве на станции Вагай. Здесь 23 июля во время пробного полёта из внезапно накренившегося самолёта выпал и разбился насмерть военный лётчик старший унтер-офицер И.А. Сергеев.[7]

30 июля 3-й Сибирский авиаотряд участвовал в наступлении на станцию Егоршино. Будущий маршал (в то время – пулемётчик) Ф.И. Голиков записал тогда в дневнике[8]:

«Вчера в полдень над станцией появились два белогвардейских аэроплана. Летели невысоко, саженей на 300. Мы выскочили из казармы, начали стрелять из винтовок. Попасть – не попали, но заставили убраться восвояси. Улетая, летчики сбросили две бомбы, которые дымили, но не взорвались. Я с несколькими товарищами хотел раскопать бомбы. Интересно все-таки, почему не разорвались. Но командир нас обругал и велел отправляться в казарму».


С 1 августа отряд находился в резерве на станции Камышлов, а с 16 по 26 августа принимал участие в боях у станции Антрацит и села Ирбитские Вершины.

25 августа разбились при посадке командир авиаотряда К.Ф. Святогор-Святогорский и лётчик-наблюдатель П.М. Свирчевский. После гибели К.Ф. Святогор-Святогорского 3-м Сибирским авиаотрядом временно командовал военный лётчик прапорщик Ю.И. Римша.[9]

В сентябре потери личного состава отряда были восполнены. 17 сентября в авиаотряд поступили военные лётчики прапорщики А.Д. Муратов и М.А. Снегирев, перелетевшие на сторону белых в районе действий 7-й Уральской дивизии горных стрелков. Муратов перелетел из красного 5-го Социалистического отряда на «Ньюпоре-23» из Нижнего Тагила в Екатеринбург 21 августа, заявив, что хочет «при помощи истребителя, на котором он прилетел, оградить город от налётов противника». Перелёт Снегирева состоялся из Иркутской авиагруппы на «Сопвиче» в деревню Вогулку 11 сентября. Приказом по Сибирской армии от 30 сентября 1918 года командиром отряда был назначен военный лётчик подполковник Рыжков (бывший командир 45-го корпусного воздухоплавательного отряда).[10]

20 октября значившийся боеспособным 3-й Сибирский авиаотряд был причислен к «армии генерала Р. Гайды». Местом стоянки ему был назначен Богданович.[11]

Впоследствии отряд базировался в Невьянске, продолжая оставаться в резерве. Только 15 декабря генерал-майор Г.А. Вержбицкий приказал отряду перебазироваться из Невьянска в район станций Лысьва и Калино и приступить к подготовке к предстоящим полётам.[12]

По подсчетам Д.Г. Симонова 3-й Сибирский авиаотряд за полгода 1918 имел 3-4 эпизода участия в боях. Впрочем, вся сибирская авиация (1-й, 2-й и 3-й Сибирские авиаотряды) за этот же период боевых действий на Урале по подсчетам М.А. Хайрулина и В.И. Кондратьева совершила не более 20 боевых вылетов[13]. Виной тому, в первую очередь самолёты, которые «разбивались, ломались, горели, бросались при отступлении и разбирались на запасные части»[14].

Зимовка

На 28 января 1919 года в составе 3-го Сибирского авиаотряда числились: военные лётчики штабс-капитан П.М. Фаддеев (командир отряда), подпоручик Ю.И. Римша, прапорщики А.Д. Муратов и М.А. Снегирев, ст. унтер-офицер Д.И. Затыкин, лётчики-наблюдатели штабс-капитан Н.В. Подгородников, поручики Л.П. Габаев и В.В. Михайлов, подпоручик М.И. Танский, ст. унтер-офицер М.С. Шеленин[15].

Обслуживающим персоналом отряд был не доукомплектован. По штату требовалось 90 человек, имелось в наличии – 70, в т.ч. военнообязанных – 25, добровольцев – 28, вольнонаёмных – 17[16].

Сведений о боевой работе 3-го Сибирского отряда зимой 1918-1919 годов пока не обнаружено. Да и не было почти никакой боевой работы авиации, как белой, так и красной, из-за отсутствия бензина, самолётных лыж и трудности запуска изношенных моторов на морозе[17]. 2 марта 1919 года подполковник М.С. Смольянинов, вступивший в должность начальника авиагруппы Сибирской армии, с удивлением узнал в штабе армии: «Оказывается, полёты такая редкость, что о каждом сообщается в Омск начальнику штаба Верховного главнокомандующего!»[18]

6 марта 1919 Смольянинов инспектировал 3-й Сибавиаотряд. Самолёты находились в Юго-Кнауфском заводе, годным был «всего лишь 1 аппарат, находящийся на фронте, да и то старый». Вагоны с командой и мастерскими находились на станции Шумково, в 30 верстах восточнее Кунгура. «Здесь, в Шумкове, аэродромом служит замёрзшая, не очень широкая р. Сылва; с одной стороны – крутой лесистый берег, с другой – более пологий, с большим селом. Местность живописная». Вскоре М.С. Смольянинов перевёл отряд в Кунгур, где «подыскал великолепный аэродром – луг на берегу р. Сылвы». Всего в отрядах Сибавиагруппы, 2-м и 3-м Сибирских, насчитывалось «10 машин, из которых тоже половина, а м.б., и меньше, может работать». На следующий день Смольянинов докладывал «о настоящем положении авиации у нас наштакору полковнику Крузе, сравнил её состояние с тем, которое было в прежнюю войну, и просил не требовать от неё чрезмерного». Также Смольянинов просил командование 3-го Сибирского корпуса, при котором действовал 3-й Сибавиаотряд, вернуть «4 машины, взятые у нас чехами», на что получил ответ: «получить назад их вряд ли будет возможно без вмешательства французов, т.к. отношения между русскими и чехами сильно обострены».[19]

Участие в весеннем наступлении

16 марта 1919 вылетел на разведку и не вернулся командир отряда штабс-капитан П.М. Фаддеев, вызвав переживания: «страшная смерть ожидает несчастного, если только он попадёт живым в руки красных». Обошлось: «сел в своём расположении».[20]

В апреле полётов белой авиации не было, «в виду ремонта самолётов и распутицею»[21].

4 мая 1919 года 3-й Сибирский авиаотряд был в Сарапуле: «аппараты… находились в починке на заводе, в данное время приступлено к спешной сборке»[22].

Уже 8 мая самолёт авиаотряда совершил разведывательный полёт до ж.д. моста через реку Вятку у Вятских Полян.

"8 мая 1919

В 10:10 со стороны противника появился аэроплан. И, описав несколько кругов над ж/д мостом, сбросил две бомбы: одну на ж/д мост и другую на 7 батарею, обе упали в стороне от указанных целей, не причинив вреда. После этого при следовании на Ниж. Заструг и село Сосновка сбросил воззвания в расположение 3 и 4 Петроградских полков с призывом ком. сиб. армией Гайды переходить в плен."

— Журнал боевых действий 28 стрелковой дивизии РККА[23]


В середине мая 3-й Сибавиаотряд – в Елабуге[24].

В конце мая 3-й Сибавиаотряд базировался у села Локтыжма (Лака-Тыжма). Материальную часть отряда составляли 3 разнотипных самолета: «Вуазен», «Фарман-30» и «Моран-Солнье».

25 мая аэродром отряда был обнаружен четвёркой самолётов красного 5-го разведотряда, сбросивших в расположении 3-го Сибирского авиаотряда 5 десяти-фунтовых бомб. Вечером того же дня «Фарман-30» 7-го разведотряда снова бомбил аэродром тремя бомбами. Оба налёта оказались безрезультатными.

26 мая «Фарман-30» 3-го Сибавиаотряда, вылетевший на бомбардировку станции Вятские Поляны, был атакован «Фарманом» 7-го разведотряда. Лётчик-наблюдатель «Подгородников, сохраняя полное спокойствие, в нужный момент открыл меткий пулемётный огонь, чем заставил снизиться, а затем во время последовавших смелых атак искусным огнём, не давая противнику опомниться, вынудил на высоте 200 м уйти в глубокий тыл, не дав таким образом выполнить разведку». По отчёту советского лётчика всё наоборот: «самолёт противника удалился со снижением в своё расположение»[25].

По отчётам авиаотряда, бомбардировка станции Вятские Поляны оказалась результативной: «было сброшено 2 мины по 50 фунтов, попавших в полотно ж.д., разрушив его совершенно и красные в течение двух дней не появлялись на этом месте»[26].

Всего в мае лётчики 3-го отряда совершили 18 полётов, налетав 24 боевых часа[27].

См. также: Бомбёжки и первый воздушный бой у Вятских Полян

Отступление

20 июня прапорщик А.Д. Муратов на «Ньюпоре-23» открыл огонь по «Фарману-30» 7-го разведотряда, только что отбомбившемуся по станции Оса, но из-за заглохнувшего двигателя пришлось прервать атаку и планировать на вынужденную посадку. Самолет скапотировал, и Муратов получил серьезные ушибы. Красные летчики, впрочем, даже не заметили пулеметного огня противника, но у них тоже заглох мотор, и самолет, едва перелетев Каму на последних метрах высоты, сел, сломав шасси и правую нижнюю плоскость .

В конце июня отряд базировался в Кургане: «с 24 по 25-е июня из донесений летчиков видно, что численного преимущества красных перед нашими частями совершенно не усматривается, даже наоборот, замечено везде наше численное преимущество. Крупных перебросок тоже не обнаружено» . Здесь отряд получил задание: «совершить ряд специальных полетов только до позиции, только для разбрасывания прокламаций и, донося… сколько брошено пудов» .

Всего в июне летчики 3-го отряда совершили 12 полетов, налетав 15 боевых часов, в т.ч. 5 полетов – штабс-капитан П.М. Фаддеев и 7 – старший унтер-офицер Д.И. Затыкин. Прапорщик М.А. Снегирев находился в командировке в Новониколаевске, прапорщики А.Д. Муратов и Ю.И. Римша – в отпусках .

В конце июля отряд базировался в районе Тюмени. Материальная часть его оставляла желать лучшего: 2 «Сопвича», 2 «Ньюпора» и «Фарман-30», «из которых 2 Сопфита исправны и представляют боевую ценность, в ближайшее время будет выпущен из ремонта Фарман тип 30, а о боеспособности двух Ньюпоров вопрос остается открытым». Еще один «Фарман-30» 3-го Сибавиаотряда, «только что выпущенный из ремонта», был прикомандирован к 5-му корпусному авиаотряду и вместе с «Ньюпором» представлял его «боевую ценность». «Благодаря отсутствия автомобильнаго и коннаго обоза», отряд пользовался 25-ю железнодорожными вагонами. Требовалось 20 парных и 10 одноконных повозок, 2 грузовых и 1 легковой автомобилей, 2 мотоцикла .

Начвоздухфлотвостокфронт капитан А.К. Белов докладывал, что «невозможно установить линию фронта… кое-где болтаются отдельные эскадроны, разъезды, а пехота передвигается на подводах» и, что в «теперешних условиях фронта сведения летчиков будут бледны, а в особенности учитывая большое количество леса, которое затрудняет разведку», и, вспоминая успех в Вятских Полянах, «полагал бы более полезным имеющиеся самолеты использовать с целью бомбометания» .

13 июля экипаж П.М. Фаддеева и В.И. Шатилова сбросил 10 тысяч прокламаций, экипаж Д.И. Затыкина и Н.В. Подгородникова – 15 тысяч. Затыкин и Подгородников 17 июля снова разбросали 10 тысяч прокламаций, 18 июля – 20 тысяч .

20 июля командир авиагруппы Сибирской армии А.К. Белов сообщал командиру зенитной батареи капитану Воскресенскому: «…самолеты все время перелетают из Камышлова в Тюмень, из Ялуторовска в Тюмень и Камышлов, телеграф же так загружен, что посылать заранее телеграммы с предупреждением бесполезно, поэтому при всех полетах никакого открывать огня не следует, если же у меня будут получены сведения о появлении самолетов противника, а эти сведения у меня имеются раньше всех, то я срочно Вас об этом уведомлю» .

За июль 3-й Сибавиаотряд в 13 полетах налетал 28 боевых часов .

21 августа в отряд прибыли прикомандированные лейтенанты французской службы Биллевич и Чемесов. 23 августа в отряд поступил военный летчик подпоручик Ильин, 29 августа – военный летчик прапорщик Н.М. Брагин. 1 сентября к отряду был прикомандирован поручик Жуков. 5 сентября в отряд поступил военный летчик прапорщик Баженок («с того же числа убыл на излечение»), 6 сентября – прикомандирован подпоручик М.И. Танский. Подпоручик Ю.И. Римша, еще 4 июня убывший в кратковременный отпуск, до сих пор из него не вернулся, «где находится: неизвестно». Таким образом, на 8 сентября 1919 года в составе 3-го Сибирского авиационного отряда числились:

  • военные летчики: штабс-капитан П.М. Фаддеев (командир отряда), подпоручик Ю.И. Римша, лейтенант Чемесов, прапорщик Баженок, прапорщик Н.М. Брагин, прапорщик И.К. Ефремов, прапорщик А.Д. Муратов, прапорщик М.А. Снегирев;
  • летчики-наблюдатели: штабс-капитан Н.В. Подгородников, поручик Л.П. Габаев, поручик Жуков, подпоручик Ильин, подпоручик М.И. Танский, лейтенант Биллевич, прапорщик Д.А. Левашов, прапорщик В.И. Шатилов .

С 21 сентября Сибавиаотряд базировался на станции Голышманово .

К концу сентября отряд, базировавшийся уже на станции Вагай, пополнился военными летчиками подпоручиком Шишковским и прапорщиком Трофимовым. С этого времени Ю.И. Римша в списках отряда не значился .

23 сентября капитан А.К. Белов нанес удар всеми силами авиагруппы. Всего могло вылететь 6 самолетов: 4 самолета 14-го Сибирского отряда во главе с начальником отряда штабс-капитаном Н.В. Осиповым и 2 самолета 3-го отряда (экипаж начальника отряда штабс-капитана П.М. Фаддеева и подпоручика М.И. Танского, другой самолет пилотировал прапорщик И.К. Ефремов, а наблюдателем с ним летел командир авиагруппы капитан А.К. Белов). Вылетев якобы на разведку, авиагруппа прошла над железной дорогой Вагай – Заводоуковская – Ялуторовск – Богандинская, бросив бомбы на эти станции, 5 красных эшелонов, обнаруженных между Ялуторовском и Богандинской, были «обстреляны пулеметным огнем». Затем, пройдя над трактом Богандинская – Кивы – Романова – Сингульская – Бешкильское – Скородумы, группа вернулась на аэродром .

Результат был впечатляющим: «…по показанию пленных красных налеты наших аэропланов на Ялуторовскую ж.д. линию произвели в тылу противника большую панику» .

Авиаверх подполковник С.Н. Колегов отреагировал по-своему: «не понятно почему для разведки по одному маршруту полетели 6 самолетов, официальной задачи бомбометания не было, результаты разведки не помещены полностью, все существенное должно быть сообщено немедленно (иначе незачем летать на разведку)». И добавил: «Прошу иметь ввиду, что разсчитывать на пополнение самолетами из-за границы нельзя, также как и на постройку самолетов Сибири» .

Задетый за живое Белов довольно резко ответил «авиаверху полковнику Колегову» и «авиавостфронту полковнику Шаньгину», в т.ч. и так: «Со своей стороны по долгу совести и службы должен отметить особенно те налеты, где летчики, летая глубоко в тылу на 150 – 300 метров, приносят пулевыя пробоины. Полагал бы справедливым за это награждать только Георгиевским оружием и Владимиром 4 степени. Не вина летчиков, что последние бои не совсем для нас успешны. Отряды все, что могут, дают» .

Колегов гнул свое: «Пополнение фронта новыми самолетами, как выяснилось, не представляется возможным. Поэтому примите самыя строгия меры к сокращению полетов, которые производите только действительно важных случаях, и по заданиям начальства, причем возможно меньшим количеством самолетов, чтобы не остаться совершенно без воздушной разведки к весне и при возможных весенних операциях армий» .

Самолеты, действительно, были плохи. Белов так распределял задания: 14-му отряду, «имеющему более лучшие самолеты, будут обслуживать более глубокий тыл» и 3-му отряду «с истрепанными самолетами, будут выполнять задачи армейския и помощь своей пехоте» . Всего в 3-м отряде насчитывалось 5 «Сопвичей», 1 «Ньюпор-17» и «Попов-VII» .

Кроме всего прочего, была плохая погода. Например, «15 – 16 сентября из-за дождливой погоды полетов не могло быть». 29 сентября Белов доносил: «Мешают работе почти ежедневные дожди, погоду приходится урывать на час, на два» .

Состав отряда на 1 октября оставался почти тем же. Вместо лейтенанта Биллевича был прикомандирован летнаб лейтенант французской службы Клионовский .

Командарм 1-й Сибирской армии генерал-лейтенант А.Н. Пепеляев оценил налет на железную дорогу: «Приказываю завтра 1-го октября утром в 10 часов вылететь всем а/планам, захватить возможно большее число бомб и бандировать ст. и с. Заводоуковское и, если возможно будет, то совершить два рейса» .

Колегов не преминул напомнить Белову, что «авиация только оперативно подчиняется штабу Сибармии, непосредственно – Авиаверху» . Поэтому «бандировать» приходилось и «литературными бомбами». Летчики критиковали их: «часто составлены детски наивно и несодержательны, что не стоит на них тратить бумагу». Считали нужными и полезными прокламации «о Земском собрании, о земле для трудящегося крестьянина», а еще, «где написано, что пришедшим с этими листками ничего не делается… у красных вбито в головы, что всех переходящих белые разстреливают». А.К. Белов требовал: «присылайте дельных серьезных и их надо разбрасывать» .

Летчики разведывали и фотографировали укрепления противника по реке Тобол: «тяжело одно: все приходится делать кустарным способом» . В 13 часов 10 минут 11 октября капитан А.К. Белов получил сведения «о пролете краснаго самолета» и отдал приказание «исправные самолеты отправить на фронт для атаки самолета красных». «Через 7 минут первый наш был в воздухе и последний вылетел на двадцатой минуте», «несмотря, что ангары были закрыты и все чины отряда обедали». Белов сомневался, что это был самолет противника: «По странному совпадению как раз в 13 час. 2 мин. возвратился с фотографирования капитан Фаддеев, прошу точно проверить: его не могли принять за краснаго?»

Вероятно, что самолет все же был красным, 10-го разведотряда, прибывшего в Ялуторовск 9 октября. По сведениям М.А. Хайрулина и В.И. Кондратьева 11 октября произошел первый воздушный бой красного «Ньюпора-23» с «Сопвичем» 14-го авиаотряда над селом Новозаимское . Видимо, этот бой состоялся 12 октября, т.к. этим числом просил начальника штаба Северной группы Сибирской армии полковника Савченко: «Запросите те части, которыя видели сегодня утром бой нашего самолета с красным» .

12 и 14 октября красный «Сопвич» дважды бомбил аэродром Сибирской авиагруппы у станции Вагай, впрочем, безрезультатно. Оба раза прапорщик М.А. Снегирев вылетал на перехват, и тоже безрезультатно .

Задания Сибирской авиагруппе и 3-му Сибавиаотряду продолжали поступать. Пепеляев требовал новых бомбардировок: «Секретно передайте приказание командирам 3 и 14 авиаотрядов сделать срочно только групповой налет с минами на Падун и можно сбросить бомбы в окопы... и обстрелять из пулеметов» . Снова бомбили Ялуторовск, но «на ж.д. полотно попала только одна бомба, остальныя упали на различных расстояниях от станции» . Начдив-3 просил «установить местоположение гаубичной и легкой батарей противника» . 17 октября капитан Фаддеев представил «две ленты фотографических снимков района реки Тобола, от дер. Пономарево и южнее до дер. Шашева» .

Так интенсивно белая авиация на Востоке России еще не летала, не менее активной была красная. На возникшие трудности с распознаванием самолетов командование отреагировало введением новых опознавательных знаков:

«Ввиду… поступающих от частей жалоб трудности распознавания существующих опознавательных знаков на наших самолетах генкварвосток утвердил следующий дополнений (так в тексте – Ю.Г.) к существующим трехцветным кругам знак: две черных перекрещивающихся крестообразно полосы посредине нижних поверхностей с нижней стороны. Размеры креста соответствуют ширине крыла, причем ширина полосы равна одной пятой ея длины. Опознавательныя знаки трехцветных кругов остаются на прежнем месте. Пр.14006. 23 окт. 1919 г. г. Омск» .


Вряд ли новые знаки успели появиться на крыльях самолетов 3-го Сибавиаотряда. 29 октября капитан Белов разрешил перелететь авиагруппе на разъезд № 40 Омской железной дороги, «приняв во внимание, что эшелон может быть продвинут через несколько дней» . Началось отступление Сибирских армий от Тобола. Накануне, 27 октября, капитан Фаддеев получил из ремонта «Ньюпор-23» .

27 октября лётчики-наблюдатели штабс-капитан Подгородников и поручик Габаев отбыли в Спасское, «в авиашколу полковника Ивкова» . 6 ноября «лейтенант 1-го Иностраннаго легиона Клиановский... выбыл, согласно личнаго приказания полковника Вуазен» . 10 ноября «подпоручик Шишковский убыл... в район гг. Иркутск – Чита для подыскания квартир и помещения для чинов и имущества отряда» .

В составе Народно-Революционной армии Политцентра

В декабре 1919 года 3-й Сибавиаотряд находился в Иркутске. 21 декабря 1919 года здесь, в Иркутской губернии, началось поднятое Политцентром эсеровское восстание. 24 декабря повстанцы, ставшие Народно-Революционной армией (НРА), захватили на станции Батарейной, кроме всего прочего, 4 самолета .

На сторону Политцентра перешли, почти в полном составе, 3-й и 14-й авиаотряды и авиационный поезд-мастерская, чему способствовала активная деятельность летчика 3-го отряда прапорщика Н.М. Брагина. Под руководством Брагина летчики 3-го Сибавиаотряда совершили несколько боевых вылетов в поддержку революционных сил Иркутска. С 26 по 30 декабря Брагин, Фаддеев, Арсеньев, Чернышев, Ситников, Жуков сбрасывали над городом листовки Сибревкома с лозунгом «Вся власть Советам» . Один из этих полетов, 27 декабря, так запомнился очевидцу: «в 3 часа дня по Береговой улице пролетел аэроплан и сбрасывал прокламации, которые, блестя на солнце, походили на голубков». По свидетельству того же очевидца 1 января 1920 года, в «3 ½ ч. вечера – аэроплан сделал два круга над городом, сбросил литературу и бомбу, разорвавшуюся на углу Арсенальской и 5-й Солдатской, есть пострадавшие» . Это единственный случай воздушной бомбардировки Иркутска.

Н.М. Брагин и П.М. Фаддеев – летчики 3-го авиаотряда. К каким отрядам относились Арсеньев, Чернышев, Ситников и Жуков, остается неизвестным. В списках 3-го и 14-го отрядов, представленных 5 – 6 января 1920 года начальнику Воздушного флота НРА командирами отрядов П.М. Фаддеевым и Н.В. Осиповым, они не значатся. В 3-м отряде состояли летчики Баженок, Н.М. Брагин, И.К. Ефремов, Д.И. Затыкин, А.Д. Муратов, М.А. Снегирев, Трофимов, П.М. Фаддеев; в 14-м – Г.Е. Борчук, И.Н. Бочаров, Васильев, В.Э. Гильбих, Н.В. Осипов, И.А. Панченко, Н.А. Преображенский .

18 января все тот же очевидец Н.С. Романов отметил еще один полет над Иркутском: «С 12 часов два аэроплана сбрасывали № […] газеты Народной революционной армии» .

23 января 1920 года войска НРА были сведены в Восточно-Сибирскую советскую армию (ВССА) . В составе ВССА была создана авиационная группа, в состав которой вошли 3-й и 14-й Сибавиаотряды, переименованные соответственно в 1-й и 2-й авиаотряды .

Примечания

  1. Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 году: монография. Новосибирск, 2010. С.215-216.
  2. Филимонов Б.Б. Поход степных полков летом 1918 года // 1918 год на Востоке России. – М., 2003. С.294.
  3. Записки военного лётчика М.С. Смольянинова. 1917–1919 гг. – М., 2009. – С.228-229.
  4. Сибирская жизнь. №59. Томск, 14 июля 1918.
  5. По непроверенным сведениям из Сети, при переходе командир авиаотряда капитан П.П. Сергеев передал полковнику Г.А. Вержбицкому несколько листов топографической карты тюменского района, в числе которых имелась и карта с нанесённой на неё дислокацией советских войск. До этого не только у полковника Вержбицкого, но даже и в штабе Сибирской армии вообще не было топографических карт, что существенно затрудняло планирование боевых операций.
  6. Симонов Д.Г. Указ.соч. С.216.
  7. Филимонов Б.Б. Указ.соч. С.294; Симонов Д.Г. Указ. соч. С.216.
  8. Голиков И.Ф. Красные орлы: Из дневников 1918 – 1920 гг. М., 1959. С.43; Симонов Д.Г. Указ.соч. С.217.
  9. Симонов Д.Г. Указ.соч. С.216.
  10. Хайрулин М.А., Кондратьев В.И. Военлеты погибшей империи: Авиация в Гражданской войне. М., 2008. С.71; Симонов Д.Г. Указ.соч. С.216.
  11. Доронин Ю.П. Авиация белых армий на Восточном фронте // Белая армия. Белое дело. Исторический научно-популярный альманах. №4. Екатеринбург, 1997. С.69.
  12. Симонов Д.Г. Указ.соч. С.216.
  13. Симонов Д.Г. Указ.соч. С.216; Хайрулин М.А., Кондратьев В.И. Указ. соч. С.77.
  14. Доронин Ю.П. Указ.соч. С.62.
  15. РГВА. Ф.40025, оп.1, д.26, лл.20-21.
  16. Доронин Ю.П. Подготовка кадров авиации армии А.В. Колчака // Белая армия. Белое дело. Исторический научно-популярный альманах. №10. Екатеринбург, 2002. – С.31.
  17. Хайрулин М.А., Кондратьев В.И. Указ.соч. С.76.
  18. Записки военного лётчика М.С. Смольянинова. 1917–1919 гг. – М., 2009. – С.293.
  19. Записки военного лётчика М.С. Смольянинова. 1917–1919 гг. – М., 2009. – С.299.
  20. Записки военного лётчика М.С. Смольянинова. 1917–1919 гг. – М., 2009. – С.309-310.
  21. РГВА. Ф.40025, оп.1, д.26, л.16.
  22. РГВА. Ф.40025, оп.1, д.22, л.2.
  23. РГВА. Ф.1328, д.оп.1, д.358, л.76.
  24. РГВА. Ф.40025, оп.1, д.22, л.5.
  25. Хайрулин М.А., Кондратьев В.И. Указ.соч. С.151-153.
  26. РГВА. Ф.40025, оп.1, д.22, л.50.
  27. РГВА. Ф.40025, оп.1, д.22, л.66.

Источники

  • Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 году: монография / Новосиб. гос. ун-т. Новосибирск, 2010. 610 с.
  • Марат Хайрулин, Вячеслав Кондратьев. Военлёты погибшей Империи. Авиация в Гражданской войне. - М., Эксмо, 2008.
  • Гунгер Ю. 3-й Сибирский авиаотряд: июль 1918 – январь 1920 гг. // [Текст статьи предоставлен автором.]

Ссылки