Скрипка Страдивари

Скрипка Страдивари

В уральском городе Лысьве есть улица, носящая имя Яна Страутмана. Их было двое, братьев Страутманов. Старшего, большевика-подполыцика, звали Ян Янович, младшего – Христиан. Братья приехали на Урал в первую империалистическую войну из Прибалтики.

Христиан быстро стал заводилой лысьвенской молодёжи. Вскоре после Октябрьской революции его избрали председателем городского союза молодёжи.

С Христианом Страутманом мне довелось познакомиться на Дутовском фронте. Вожак комсомольцев 8-го Уральского полка, Христиан, или Гриша, как мы его звали, в свободную минуту брал в руки свою любимую скрипку. Многие утверждали, что скрипка Гриши – одна из тех, которые сделаны самим знаменитым Страдивари. Не знаю, так это или нет, но хорошо помню, какие чудеса творила она на фронте.

О своих встречах с Гришей я и хочу рассказать.

Летом восемнадцатого года 8-й Уральский полк вёл жаркие бои с белочехами под Бузулуком. Свой пулемёт мы установили среди пшеничного поля и с минуты на минуту ожидали появления противника. Стояла удивительная тишина. Вдруг воздух содрогнулся от оглушительного взрыва. Белочехи начали артиллерийский обстрел. Снаряды с завыванием и свистом летели над головами и ложились у железнодорожного моста, поднимая фонтаны воды.

Враг теснил наши части и стремился отрезать эшелонам путь к отходу. Мы получили приказ – немедленно перебросить пулемёт для охраны моста.

Один из пулемётчиков раздраженно крикнул:

– Что мы в караул приехали, что ли!?

Из цепи поднялся молодой, ладно сложенный боец с голубыми улыбчивыми глазами и сказал с сильным акцентом:

– Товарищи, приказы не обсуждают, а выполняют.

– Это еще что за начальник выискался? – не унимался пулемётчик.

– Не начальник, а наш комсомольский секретарь, – послышался чей-то укоризненный голос. – Пора бы, Иван, тебе знать.

– Так бы сразу и говорил, – смущённо буркнул пулемётчик.

– Становись! – скомандовал начальник пулемёта.

Мы заняли новую позицию в самый острый момент. Дутовцы, поддержанные артиллерией, рвались к мосту. Огонь нашего «максима» заставил их залечь. Неожиданно с фланга застрочил вражеский пулемёт. Рядом молоденький красноармеец то и дело наклонял голову.

– Слушай, орёл, чего кланяешься? – послышался весёлый голос Гриши.

– Так ведь смотри, как режут, гады, спасу нет! – оправдывался красноармеец.

– А ну-ка, ребята, дайте мне попрактиковаться. – Гриша развернул «максима» и нажал на гашетку. Через несколько минут дутовский пулемет замолчал.

... Наш эшелон остановился на станции. В вечернем воздухе поплыли нежные звуки скрипки. Вокруг музыканта образовалась большая толпа.

– Гриша, – просили бойцы, – дай что-нибудь весёленькое!

– Гопака!

Заказы сыпались один за другим. Лихие пляски сменялись широкими, раздольными песнями. И лишь сигнал сбора возвестил о конце импровизированного концерта.

– Эх, жаль, коротка стоянка! – слышались голоса.

– Ничего, товарищи, мы своё ещё возьмём, – успокаивал скрипач.

На рассвете у станции Мартук бойцы прямо из эшелона пошли в бой. Дутовцы сосредоточили здесь отборные части. Христиан появлялся на самых опасных участках. Вот дрогнул правый фланг, и отважный комсомолец вместе со знаменосцем бросился вперёд. Когда положение было восстановлено, Страутман заметил остановившуюся двуколку с патронами. Он вскочил на неё, но тут же упал, сражённый вражеской шрапнелью.

Больше мы не слышали его скрипки.

Н. Ошивалов

Источник

• Уральский следопыт. (Литературно-художественный ежемесячный журнал Союза писателей РСФСР, Сведловского отделения Союза писателей и Свердловского обкома ВЛКСМ). - № 4, 1966. - С.15-16.